Ну, положим, кря?
-Ты, Пауль оценивай себя адекватно,- Олли поглощал похлебку с таким аппетитом, что и Паулю захотелось есть.
Он звякнул цепью на ноге и потянулся к своей порции. Хлеб был черствый, а похлебка совершенно не соленая, но только начав есть он осознал, как проголодался.
-Так вот, ты себя последний раз в зеркало когда видел? ты же страшен,к ак моя жизнь!- Олли допил жидкость и перевернул миску,- а отбирали хорошеньких.
-Неправда,- тихо возразил Пауль,- Флаке нельзя назвать красивым.
-Ну, он прекрасен в своем уродстве, так что может из-за этого...
-Он умеет строить жалостливые глазки и подлизываться,- раздраженно бросил Пауль.
-Эй, мелочь, вы что там лясы точите! Работать, шваль!
Олли поднялся и потянул цепь за собой. Пауль понуро вздохнул- вот Олли хорошо- ему все едино, что кандалы, которые растирают лодыжку в кровь, червивая похлебка и черствый хлеб, что жизнь в роскошном доме-он везде оптимист везде выживет.
Самый маленький гном поднял кирку и потащился вслед за другом. Вспомнил последние минуты со своим Думом. Эти воспоминания он хранил в мозге на отдельной полочке для самых тяжелых случаев паники или одиночества. Он помнил каждую черточку, каждый звук, каждый запах.
Он звякнул цепью на ноге и потянулся к своей порции. Хлеб был черствый, а похлебка совершенно не соленая, но только начав есть он осознал, как проголодался.
-Так вот, ты себя последний раз в зеркало когда видел? ты же страшен,к ак моя жизнь!- Олли допил жидкость и перевернул миску,- а отбирали хорошеньких.
-Неправда,- тихо возразил Пауль,- Флаке нельзя назвать красивым.
-Ну, он прекрасен в своем уродстве, так что может из-за этого...
-Он умеет строить жалостливые глазки и подлизываться,- раздраженно бросил Пауль.
-Эй, мелочь, вы что там лясы точите! Работать, шваль!
Олли поднялся и потянул цепь за собой. Пауль понуро вздохнул- вот Олли хорошо- ему все едино, что кандалы, которые растирают лодыжку в кровь, червивая похлебка и черствый хлеб, что жизнь в роскошном доме-он везде оптимист везде выживет.
Самый маленький гном поднял кирку и потащился вслед за другом. Вспомнил последние минуты со своим Думом. Эти воспоминания он хранил в мозге на отдельной полочке для самых тяжелых случаев паники или одиночества. Он помнил каждую черточку, каждый звук, каждый запах.