...веревка потянулась вверх, натягиваясь и поднимая руки Линдеманна, а затем и все тело. Теперь его положение было ужасным, руки выкручивала собственная масса, а она была не маленькой. Подвешенный стиснул зубы и зажмурил глаза, он не мог лишний раз пошевелиться, так как каждое движение вызывало огромную боль. Тилль заорал, как только смог, он думал, что его руки скоро оторвет от тела. Вода снова полилась сверху, но теперь она уже была жутко ледяной. Фронтмен не переставал жутко орать, но не смел заплакать.
Веревка начала медленно опускаться вместе с мучеником, у которого уже не было сил и пискнуть. Тилль впервые был рад мокрому бетонному полу, на котором пролежал следующие несколько часов.
Она несовершенна в литературном плане, но все равно цепляет круто.
Честно говоря, представляю себя нажимающей кнопку, запускающей механизм дыбы...